Заместитель мэра горо­да по вопро­сам соци­аль­но­го раз­ви­тия Анастасия Ракова заяви­ла, что у жите­лей Москвы уже сфор­ми­ро­ван попу­ля­ци­он­ный имму­ни­тет к коро­на­ви­ру­су. Притом не толь­ко что вес­ной, а с момен­та сня­тия лок­дау­на, то есть еще в про­шлом году.

«Да, мно­гие стра­ны закры­ва­ют­ся на лок­даун. Но про­бле­ма в том, что они и не откры­ва­лись с лок­дау­на. Многие очень евро­пей­ские стра­ны выбра­ли так­ти­ку, при кото­рой они уже вто­рой год закры­ты. И поэто­му любая их попыт­ка открыть­ся и сни­зить огра­ни­чи­тель­ные меры ведет за собой авто­ма­ти­че­ски взрыв­ной рост заболеваемости».

Ракова счи­та­ет, что за осень-зиму, когда дей­ство­ва­ли «опре­де­лен­ные разум­ные огра­ни­че­ния», не срав­ни­мые с пол­но­цен­ным евро­пей­ским лок­дау­ном, где «всё закры­то», в Москве и сфор­ми­ро­вал­ся «опре­де­лен­ный попу­ля­ци­он­ный иммунитет».

Об имму­ни­те­те моск­ви­чей рас­суж­да­ет член ВКС Партии пря­мой демо­кра­тии Борис Чигидин:

Когда сто­лич­ные вла­сти гово­рят о нали­чии анти­тел у 42–43% моск­ви­чей, с этой оцен­кой (едва ли не впер­вые с нача­ла пан­де­мии) мож­но согла­сить­ся: осень и зима уда­ри­ли по горо­ду так, что най­ти моск­ви­ча, кото­рый бы не толь­ко не пере­бо­лел сам, но и не имел несколь­ких пере­бо­лев­ших в семье и/или бли­жай­шем кру­ге обще­ния, навер­ное, уже невоз­мож­но. Вопрос, сле­ду­ет ли из это­го фор­ми­ро­ва­ние попу­ля­ци­он­но­го имму­ни­те­та, име­ет пра­во ста­вить­ся как гипо­те­за, но гово­рить о нем как о непре­лож­ном фак­те пред­став­ля­ет­ся преждевременным.

С одной сто­ро­ны, в Москве, как и по стране в целом, тре­тий месяц наблю­да­ет­ся тренд на устой­чи­вое сни­же­ние офи­ци­аль­но выяв­ля­е­мой забо­ле­ва­е­мо­сти: Россия ниже пико­во­го уров­ня кон­ца декаб­ря уже втрое, а сто­ли­ца (с поправ­кой на рез­кие коле­ба­ния еже­днев­ной ста­ти­сти­ки внут­ри каж­дой неде­ли) – при­мер­но шести­крат­но. Эта тен­ден­ция не толь­ко выгля­дит вполне объ­ек­тив­ной, но и суще­ству­ет на фоне прак­ти­че­ски пол­но­го отсут­ствия (осо­бен­но в срав­не­нии с евро­пей­ски­ми стра­на­ми) огра­ни­чи­тель­ных мер.

С дру­гой сто­ро­ны, наблю­да­е­мый в послед­ние неде­ли рез­кий, в разы, рост забо­ле­ва­е­мо­сти прак­ти­че­ски во всех стра­нах Восточной Европы застав­ля­ет заду­мать­ся, в пол­ной ли мере гаран­ти­ро­ва­ны от это­го сце­на­рия мы сами. Вопрос даже не в непо­сред­ствен­ных при­чи­нах это­го роста – свою роль могут играть и бур­ное рас­про­стра­не­ние более зараз­ных штам­мов, и наступ­ле­ние вес­ны, все­гда свя­зан­ное с всплес­ка­ми респи­ра­тор­ных забо­ле­ва­ний, и, воз­мож­но, иные, менее оче­вид­ные фак­то­ры. Вопрос имен­но и толь­ко в том, доста­точ­но ли теку­щее коли­че­ство пере­бо­лев­ших плюс вак­ци­ни­ро­ван­ных у нас для того, что­бы чув­ство­вать себя надеж­но защи­щен­ны­ми от новых всплес­ков забо­ле­ва­е­мо­сти. Особенно если пом­нить, что рос­сий­ской дина­ми­ке забо­ле­ва­е­мо­сти в целом свой­ствен­но сле­до­вать за евро­пей­ской с инер­ци­ей при­мер­но в месяц.

Поэтому к воз­мож­но­му раз­во­ро­ту трен­да вверх на месяц-полтора-два все же сле­ду­ет быть гото­вы­ми – и не откла­ды­вать вак­ци­на­цию по край­ней мере всем тем, кто с виру­сом еще не позна­ко­мил­ся. Вот если кон­крет­но в Москве это­го раз­во­ро­та не про­изой­дет, допу­стим, до мая – тогда (но не ранее) мож­но будет кон­ста­ти­ро­вать, что гипо­те­за А. Раковой подтвердилась.