Центробанк хочет упростить возврат денег жертвам кибермошенничества
Центробанк занимается разработкой законопроекта, позволяющего увеличить количество случаев возврата средств потерпевшим в ходе мошенничества. В законопроекте предлагается автоматически блокировать спорные суммы на счетах злоумышленников либо посредников после обращения жертвы. Также речь идет про упрощённую судебную процедуру без истца и ответчика.
Только за прошлый год количество подобных мошеннических операций со счетами граждан выросло на 34% в сравнении с 2019‑м. Возместить пострадавшим потерянные суммы смогли только в 11,3% случаев. ФинЦЕРТ сообщает, что чаще всего граждане сами сообщают мошенникам необходимые для осуществления операций данные.
Президент поручил Центробанку к 1 июля подготовить дополнительные меры по защите граждан от мошеннических действия, и регулятор планирует кардинально менять порядок возврата средств.
Первым делом ЦБ хочет ввести автоматическую блокировку спорной суммы на счете вероятного мошенника сразу после обращения пострадавшего. Как сообщают «Известия», в 50% случаев мошенники снимают похищенные деньги в течение часа после перевода, притом часто они используют цепочку с подставным лицом, чтобы сохранить свою анонимность. Сейчас у банков нет законных оснований для блокировки зачисленных средств ни на промежуточном, ни на конечном счете, возврат возможен только по судебному решению.
Также регулятор разрабатывает вопрос упрощения судебной процедуры, позволяющей быстрее возвращать похищенные средства. Сначала сумму оперативно заморозят, а затем рассмотрят дело в ускоренном порядке – по аналогии с Великобританией, где подобные дела даже не требуют присутствия сторон ответчика и истца на судебных заседаниях.
Ассоциация банков России сообщает, что Минфин также занят проработкой мер по возврату средств, незаконно переведенных мошенниками. По их проекту предлагается выдать банкам право сообщать пострадавшему данные владельца счета, куда были переведены деньги, чтобы потерпевший мог обратиться в суд самостоятельно. Но в ЦБ данную идею критикуют, поскольку передавать персональные данные без согласия владельца запрещено.
Об эффективности предложений ЦБ и Минфина рассуждает член ВКС Партии прямой демократии Борис Чигидин:
Эффективность любых попыток создать дееспособный механизм, позволяющий поймать на счетах злодеев суммы, уводимые ими у граждан, в конечном счете ограничена скоростью, с которой эти суммы выводятся (в том числе, если не преимущественно, путем прямого обналичивания) со счета или электронного кошелька, на который они были непосредственно выведены. В этом смысле приводимая «Известиями» статистика, согласно которой в половине случаев похищенные средства снимаются преступниками свыше часа, вызывает серьезные сомнения. Глубоко убежден, что при разработке любых контрмер исходить следует из того, что в подавляющем большинстве случаев вывод средств занимает у преступников считанные минуты с момента их фактического получения. Поэтому любые меры, нацеленные на отлов и замораживание сумм преступных переводов до момента их обналичивания, в лучшем случае ударят по весьма незначительному количеству самых неудачливых или самых глупых злодеев, не обеспечивая перелома обстановки в целом.
Гораздо большего внимания, на мой взгляд, заслуживает инициатива банковского сообщества предоставить банкам право сообщать пострадавшему клиенту достаточные для обращения в суд данные владельца счета/кошелька, непосредственно на который выведены средства.
Сейчас такое право у банков отсутствует в принципе: святость персональных данных возведена законодателем в абсолютный приоритет, они не могут быть предоставлены банком ни потерпевшему, ни даже его адвокату, а преступивший этот запрет рискует неприятностями от Роскомнадзора. Обращение пострадавшего в электронную приемную Центрального банка с просьбой истребовать данные получателя у банка и предоставить их заявителю – пожалуй, единственный вариант получить эти сведения относительно быстро (в пределах месяца) и с неплохой вероятностью. Правоохранительные органы или суды тоже могут запрашивать и получать от банков эти данные, но по мало-мальски горячим следам в обоих этих сценариях они к потерпевшему не попадут.
При этом, вопреки мнению замначальника департамента ЦБ А. Сычева, возможность массового (и быстрого!) предъявления пострадавшими гражданских исков о взыскании неосновательного обогащения к получателям их переводов была бы очень полезной. В условиях сомнительной эффективности всего, что делалось и делается по обсуждаемому вопросу властью (и именно поэтому особенное неприятие вызывают слова А. Сычева «граждане сами не должны в этом разбираться»), дать пострадавшим работающий инструмент защиты своих интересов своими силами означало бы обеспечить возможность массового ответа на массовую же угрозу. И тем самым поставить под удар не отдельных злодеев, которых вылавливают правоохранители, а всю их социальную базу в целом: чем массовее и неотвратимее были бы решения о взыскании с «дропов» зачисляемых на их карты и кошельки средств, тем быстрее и последнему маргиналу стало бы понятно, что этот промысел себя больше не оправдывает.
Как совместить общие соображения охраны персональных данных с необходимостью быстро и эффективно предоставлять их истцам? Например, введя в гражданский процесс новый вид особого производства, которое, разумеется, должно быть предельно упрощенным и ускоренным: по ходатайству клиента суд рассматривает вопрос о наличии или отсутствии оснований истребовать от банка данные получателя. Это далеко не единственное из возможных решений. Но для того, чтобы перебрать их все и найти оптимальное, в самую первую очередь следует признать, что святость персональных данных граждан, с высокой вероятностью причастных к противоправной деятельности, является ценностью никак не более высокого порядка, чем интересы потерпевших.